Рейтинг@Mail.ru

СТИХ 244, ГОЛОС УОТ УСУМУ

Нет, мое дорогое дитя,

Нельзя мне медлить сейчас...

Гонится следом

Нюргун Боотур!..

Поскорей я должен

Спрятать тебя

В неприступном доме моем,

В крепости железной моей!

 

Если кто среди равных мне

Издеваться вздумает надо мной,

Темя толстое

Тому проломлю!

Кто смеяться вздумает надо мной,

У того я разрушу очаг,

Священный огонь

Затопчу, потушу!

Разве кто посмеет поднять на меня

Разящий огненный взгляд?

Наверно, таких

Не осталось в живых...

Ты со мной не страшись никого,

Ты со мной не стыдись ничего! –

 

Так тяжело громыхая вдали,

Свирепого адьарая слова

Смолкли за тучей глухой,

Стихли за темной горой.

 

Над чудовищной крутизной,

Кукушками медными

С двух сторон

Увешанной в древние времена,

Над непроезжей, крутой,

Страшным заклятием заклято?й

Дорогой смерте?й Кээхтийэ-Хаан,

Над струящейся глоткой ее,

Над погибельной горловиной ее,

Над обрушенной тесниной ее

Все выше – могучими взмахами крыл –

Поднимался Нюргун Боотур.

 

Воздуха ледяного поток

Бешено летел с крутизны,

Обвалами грохоча,

Обломками скал стуча,

Все круша на своем пути,

Все грозя завалить, смести...

 

Трижды Нюргун прокричал,

По-орлиному клекоча;

Напрягая все силы свои,

Пытался бурю он одолеть,

Пытался перелететь

Неприступный гребень горы.

Но ледяной ураган

Бросал его вниз головой.

Были сильно помяты

В тяжкой борьбе

Два его могучих крыла;

Трудно было ему дышать.

До отказа раздулись в груди

Легкие исполина-орла,

Потемнело в его глазах.

Отчаиваясь высоту одолеть,

Как по чану медному, колотя,

По каменному нёбу стуча

Кованым языком,

Громко заклекотал орел;

И на середине пути,

На вершину скалы

Опустился он

Над грозною крутизной

Дороги Кээхтийэ-Хаан,

Где колдовские одни

Медные кукушки торчат...

 

Беспокойно крылами маша,

С трудом под бурей держась,

Так он заговорил,

Такое слово сказал.